Всегда интересно — долгое время крутишься в одной теме, более того, находишься в самом эпицентре вопросов и ответов — и вдруг неожиданно для себя открываешь что-то новое, о чем до сих пор, по большому счету, глубоко не задумывалась. Отсутствие коего воспринималось как должное. Но однажды «проснувшись», спросила себя: «А собственно почему так?..»

     Как и большинство историй в моей жизни, все  началось с телефонного звонка. Один знакомый рассказал о намечавшейся тогда международной конференции, посвященной правам женщин с ограниченными возможностями. Спросил, что я — человек, живущий всю жизнь в культурной столице нашей Родины, — могу сказать о своей жизни женщины-инвалида, колясочника со стажем. 
— Глупость какая… Чего только не придумают, лишь бы найти еще одну тему для болтовни. Мои права ущемлены в той же степени, что и всех. Законодательство наше как решето с многочисленными ходами для исполнителей. Адаптация инфраструктуры города для инвалидов-колясочников характеризуется одной фразой из басни: «А воз и ныне там». Вопрос трудоустройства дальше отчетов на белой бумаге не продвинулся – по крайней мере, ни меня, ни моих друзей магические цифры трудоустроенных не затронули. И так далее и тому подобное. Так что, о каких женских правах можно говорить, когда мои права как человека и гражданина России по большому счету никем не защищаются, да и просто не уважаются?!
На этом тогда мы и закончили разговор. Но после я еще долгое время мысленно возвращалась к нему, кружа вокруг слов «женщина», «инвалид», «права». И, к своему сожалению, поняла, что действительно есть повод собрать конференцию и действительно обязательно международную. Женщине, живущей в инвалидном кресле, отказано в самом главном ее праве — праве быть Женщиной. Элегантной, красивой и модной. Двери мира моды и красоты закрыты перед человеком с ограниченными возможностями, если только речь не идет о какой-нибудь вычурности, шутовстве или пиар-акции.

     Кто-то скептически улыбнется: «Да, ладно, ты-то вроде даже очень ничего выглядишь. Значит, и другие могут, если захотят. Ну, лишь бы захотели…». А еще мой друг Юрий Кузнецов любит говорить, когда мы жарко спорим о возможностях людей с различными формами инвалидности: «Ну, не надо равнять по себе! Ты у нас вообще исключение!». Приятно невероятно почувствовать себя чуть-чуть Мэри Поппинс. Но не спешите, уважаемый читатель, упрекать меня в нескромности.
Суть дела заключается в том, что для того, чтобы выглядеть мало-мальски презентабельно, женщина, чьи возможности здоровья и как следствие первого — другие возможности весьма ограничены, должна потратить в разы больше душевных и физических сил.

     Взяла деньги, пошла в давно приглянувшийся торговый центр, прошвырнулась по бутикам, прикупила обновки. По пути домой заглянула в парикмахерскую, в которую записалась накануне. И немного усталая, но в целом очень довольная вернулась домой… Обычная схема не работает.
Когда-нибудь в глубокой старости я издам свои мемуары, в которых (может быть!) расскажу в деталях обо всех мытарствах. А пока прикоснусь только к самой вершине айсберга.

Женщина считает себя красивой, 
если она хорошо одета. Стендаль
Мне повезло. Нет, не так... 
Мне очень повезло! Многим раньше, чем научиться читать, я рассматривала модные журналы, которые за большие деньги, тайными путями привозились в СССР. Две сестры моей мамы — мои любимые тети — по профессии модельеры-конструкторы. И, конечно, с ранних лет и по сей день я щеголяю в красивых нарядах, сшитых индивидуально по фигуре, с учетом плюсов и минусов. Сегодня я задаюсь вопросом, если бы не мои родственницы, где женщина в моем положении может одеться модно?

     Скажете «а где и все…» — и будете неправы. Если и можно попасть в некоторые здания, то выбрать практически нечего, а если что и приглянулось, то в примерочной на коляске не повернуться. Поэтому удовольствия от такого шопинга крайне мало, а толку порой еще меньше. Что мне все-таки удается купить? В магазинах — футболки, на рынке — брюки (там под залог и небольшое вознаграждение дают померить вещь домой). Однако эти простые, повседневные вещи к словам «шарм», «настроение», «вдохновение», «женственность» и «мода» имеют весьма косвенное отношение. 
Мне довелось пару раз быть на отечественном показе инвалидной моды. Пишу нарочито грубо, поскольку иначе назвать то, что я там увидела, трудно. Один кусок давно пылившейся в шкафу и вышедшей из моды ткани соединили с другим, валявшемся лет двадцать у соседки на антресоли… Сделали крой, зацикленный на удобстве (быстро снять-одеть), плюс в некоторых моделях пришили совершенно жуткий накладной карман для бутылки с минералкой… И назвали это словом «мода».  Такой наряд призван скрыть все! Я бы сказала: убить на корню, добить, что осталось. Любопытно, что люди, показывающие подобные модели, искренне убеждены в обратном. Они считают, что так они отвлекают и маскируют маленькие недостатки. Замечу, что ни разу я не видела нашенских модельеров до или после показов в одежде от самих себя…
Тогда мне стало интересно, кто одевает людей в колясках там, за бугром. Несколько минут в Интернете, и вот мне уже знакома пара немецких компаний, предлагающих модную и красивую одежду, скроенную для человека в коляске. Сердце замирает от фотографий со специальных модных показов в Нью-Йорке, Дюссельдорфе, Лондоне.
Помните, у Ремарка в «Жизнь взаймы»: «Она знала, что в тончайшем вечернем платье, если оно хорошо сидит, нельзя простудиться, зато легко простудиться в том платье, которое раздражает тебя...».

     Как и многие женщины, я мечтаю иметь в своем гардеробе несколько пар красивой обуви. И Вы не поверите, как же я устала от отсутствия таковой вообще! Когда была маленькой и еще ходила, носила страшные ортопедические ботинки... С той поры, не знаю, как в других городах, но в Петербурге мало что поменялось. Никто, похоже, даже и не задумывался все эти годы, что обувь с такой сложной спецификой можно делать красиво. Ну, конечно… инвалид уже сам по себе, по понятию многих, дефектный человек, ему-то красивое зачем?.. 
Сегодня я покупаю обувь, обойдя уйму магазинов — если хоть чуть-чуть попытаться купить туфли за разумную цену. Но когда все усилия тщетны и отчаянье побеждает оптимизм, я иду в Гостиный Двор. Там дорого, но зато — весь ассортимент города: если уж в нем не подберешь обувь, то грусти до следующего сезона. Последнее время, увы, все чаще при выборе обуви я вынуждена идти на компромисс с собой — ну не станешь же ходить босиком! — ношу кроссовки и грущу по забытым в шкафу нарядам. 

     Однако, видимо, судьба благосклонна к тем, кто даже в полной безнадеге верит в свою счастливую звезду и Божье провидение. Другими словами, трудно назвать ту цепь случайностей и переплетений, которая познакомила меня с Галиной Волковой, дизайнером и директором двух компаний: Ортопедического салона «Ортомода» и Отраслевого центра моды обуви.  Летаю по квартире от счастья — это не сон — они могут и умеют делать красивую обувь! А особенно приятно было то, что, несмотря на свое местонахождение — Москва, мое желание быть элегантной услышали и поняли. Из письма Галины Волковой: «Встречалась с министром Голиковой и  рук. деп. Самариной. Рассказала о Вашем заказе! Они искренне порадовались за Вас и меня! За то, что у Вас есть желание быть красивой, и за то, что у нас в стране есть компания, которая может это сделать».
Забавно… Уж если двум таким знатным панночкам стало известно, что одна дивчина в Петербурге грустит о красивых черевичках, может что-то изменится в нашей стране к лучшему.

Равиля Морозова
Газета «Мы — часть общества» № 3–4(35–36)
Опубликована с разрешения автора